Территория праздника
Грузия — территория праздника, где нарушаются законы повседневности. То есть никакого режима в смысле питания. У вас может быть два ужина за день, а может — ни одного, смотря как отобедали. Это нормальное искривление времени на короткой дистанции. Но тут важно понимать несколько вещей. Например, что завтрак здесь — не фундамент дня, не серьезное основание для будущих пиров, а прекрасная возможность съесть мацони, который ну никак не сочетается с алкоголем, то есть потом шансов его попробовать не будет. Или что не следует накидываться на хачапури при первой встрече. Потому что оно будет везде. Как закуска, хлеб, основное блюдо. Это будет душистое, поджаристое, идеальное по всем пропорциям и показателям хачапури, а потом другое, тоже идеальное, а вечером третье. А вот что обязательно надо наворачивать впрок, так это джонджоли, по-научному — клекачку колхидскую. Это ботва, то есть нераспустившиеся почки местного кустарника, которые маринуют до состояния и практически вкуса каперса. Клекачка подлежит употреблению как за компанию практически с чем угодно, так и самостоятельно. Под вино, под чачу и так далее. Каперсная травка служит ярким образом для местного идиоматического выражения: «Этот человек как джонджоли». Если его нет, никто про него и не вспомнит, а появится, так всем сразу нужен.
Старый Тбилиси «стар» в любимом всеми формате. То есть многим домам лет сто.
То есть полно модерна, добравшегося сюда из Парижа. Что-то отреставрировано, что-то ждет своего часа. Заходишь в случайный подъезд и видишь удивительные росписи. Причем не факт, что, когда отреставрируют, станет лучше. Пока эта старина обретается в естественном обрамлении. Вот изогнутые линии металлоконструкций, а вот кто-то сушит белье во дворе на веревке.
По дороге из Тбилиси к Черному морю, недалеко от Кутаиси, растянулись пещеры Сатаплии. Это не просто несколько отпечатков лап динозавра, как в маленьком краеведческом уголке по соседству, это конан-дойлевское путешествие в затерянный мир, или Жюль-верного — к центру Земли, кому как больше нравится. Сатаплию обнаружили в 80-е годы XX века посреди древнего колхидского леса. Всего этих карстовых пещер пять; четыре всецело находятся во власти любознательных спелеологов, а в пятую пустили туристов. Проложили мостки, выбили ступени, организовали подсветку, чтобы заиграли в разноцветных огнях сталактиты, сталагмиты и, понятное дело, сталагнаты. Особо дорогим гостям в конце экскурсии выставляют стол по полной программе.
Тысячелетиями планета менялась: вымерли рептилии, появились люди, они как-то решали проблемы, придумывали оправдания своим и чужим поступкам, вырубали леса, строили небоскребы, а здесь капелька по капельке росли барочные загогулины — и выросли в век по чайной ложке.
Во всех государственных учреждениях рядом с грузинским флагом высится стяг ЕС: 12 звездочек на синем фоне. У многих может сложиться впечатление, что Грузия — член ЕС. Это не так. У Грузии есть намерения, есть желание присоединиться, но нет с ЕС даже сухопутной границы — между ними лежит Турция, ведущая переговоры об официальном вступлении в семью европейских народов с 1960-х годов.
Правда, тут ситуация несколько иная. Допустим, вам, мужчине средних лет, нравится девушка. Вы всячески выказываете ей расположение вплоть до предложения связать свою судьбу с вашей. Вы давно за ней ухаживаете. И девушка вроде не против. Даже целуется с вами. Но что-то ее останавливает. То ли ваше материальное положение, то ли привычки. А может, вы недостаточно нравитесь ее родителям. Но вы не отчаиваетесь и увешиваете свою квартиру вашими совместными фотографиями. На прямой вопрос вы ответите нехотя, что, мол, пока еще не вместе, или загадочно промолчите. То есть прием работает. Вроде бы.
Как не устает повторять в интервью Анатолий Комм, высокая и вообще пристойная кухня может быть только в стране с развитым сельским хозяйством. Грузия не оспаривает это утверждение. На каждом шагу не оспаривает. Только выехав за пределы большого города, на каждом углу встречаешь миляг, которые хрюкают и мычат. В горах, пока трактирщик готовил нехитрый обед из семи-восьми перемен блюд, мы зачем-то разбудили спавшего в хлеву хряка. Огромного, как цирковой лев. Пришлось спасаться бегством, припоминая, что свиньи едят людей. Кусают точно. Коровы иногда стопорят движение по сельским дорогам.
Едешь по горам Сванетии — все одноэтажное, грубое, посконное. В первом домике огонь разведен прямо посреди единственной комнаты, в полу. На крюках висят свиные туши — коптятся, сушатся. Четверо серьезных деревенских жителей играют в карты засаленной колодой. То есть картинка — чистый Сезанн пополам со Снейдерсом. В соседнем помещении топится буржуйка. Подлинное, нетуристическое спартанство. Слово за слово несут хачапури, шашлыки, чачу. И это ну совсем не худшие хачапури и шашлыки на свете!
Ингурскую ГЭС стоит посетить, двигаясь по той же дороге от моря в горы или обратно. Вид как в американских кинолентах про Гранд-Каньон сменяется видом из какого-нибудь «Джеймса Бонда», там, где про Швейцарию, — абсолютная штаб-квартира СПЕКТРа. Электростанция стоит на границе с Абхазией, инфраструктурой уходя в обе стороны, потому находится в совместном пользовании. 60% энергии поступает в Грузию,
40% — в Абхазию.
Когда на Грузию нападали соседи, князья спешным образом перевозили казну и прочие сокровища в Сванетию, потому что сюда уж точно захватчик не дойдет. В Ме- стии, сванском селении на севере края, стоят тысячелетние башни, объект ЮНЕСКО. В таких башнях жили зимой вместе со скотом, коптили мясо, пряли, мастерили — в общем, вели автономное хозяйство. Потому что не выйдешь же на улицу, если враг у ворот. В планировке учтена веками отработанная система вентиляции. Запасов хватало.
Теперь можно снять в одной из башен номер.
Не номер, а комнату. Рядом два года назад открылся горнолыжный курорт — солнце, снег, глинтвейн, все как в Альпах, в связи с чем в Местии с населением не больше 3 000 человек есть даже аэропорт, построенный архитектором Юргеном Майером.
Последние десятилетия Грузии было как-то не до развития курортных зон, много стояло других задач. Теперь руки дошли — и понеслась стройка. Строят споро, быстро, с размахом. В Анаклии отгрохали деревянный пешеходный мост Мира о пятистах сорока метрах через реку Ингури. Самый длинный в Европе в своей номинации. Причем он выглядит особенно длинным в силу своей абсолютной не заполненности этими пешеходами.
В не сезон он красуется, пустынный и величественный, как абсолютная архитектура, не нуждающаяся в потребителях, только в зрителях.
Строится и грузинская Ницца — город Батуми. Субтропики, пальмы, море, казино и восточное архитектурное буйство. Тут и Старый город был имперски аляповат, а теперь к нему пристраиваетсявсе на свете. Есть башня — слепая «ротапринтная»копия фостеровского «Огурца», есть прибрежный ресторан, где почти все вверх ногами: стулья на по- толке, плоскости перекошены. Батумскому ботани- ческому саду сто лет. Приятно, что при Николае II не только все закончилось, но что-то хорошее еще и начиналось. Сад — рай. Древнейшая аналогия по- прежнему в силе. Вот тебе море, вот тебе склон, вот деревья и кустарники со всего света. Пытаешься запомнить, кто к кому привился, какие мичурин- ские причуды случились тут за сто лет, а остаются в голове только звучные рододендроны или что- то слишком уж оригинальное по названию, напри- мер японское растение лох колючий. В будний день серьезные мужчины завтракают хашем под чачу, а потом степенно идут на работу. Вино, кстати, для грузин не такой уж фетиш. Чача, водка из хурмы, шестидесятиградусная, что ли, водка из слив, просто водка, причем под пиво — пьют все, будто сознательно нарушая стереотип. В Грузии главное — фон, информация вто- рого ряда. Ситуация угощения со всеми обстоятельствами образа этого чудес- ного действия. Как француз не может съесть сыр до основного блюда, итальянец – пить капучино после полудня, а русский – отказаться от рюмки по благому поводу, грузин не может плохо принять гостя. У них за это отвечает какая-то специальная аминокислота в национальной ДНК. Поэтому адреса, явки, пароли не важны. Грузия — местность, на которой легко и приятно ориентироваться.
