Экваториальная Африка
Экваториальная Африка — колыбель человечества, и до сих пор жизнь здесь определяется многовековыми традициями в гораздо большей мере, чем где бы то ни было. Однако и здесь находятся те, кто готов выступить против традиций, видя в них не столько кладезь вековой мудрости своего народа, сколько угрозу собственной жизни.
На первый взгляд кенийская деревня Умоя в 380 километрах от столичного Найроби мало чем отличается от любого другого селения в Экваториальной Африке. Рослые темнокожие жители, обладатели ослепительных улыбок. Круглые хижины, сверху обмазанные глиной. Традиционные для народа самбуру одежды — просторные драпировки ярких цветов, среди которых преобладает синий — такого цвета небо над Кенией бывает до полудня, когда еще не слишком жарко. В этот час обычно и приезжают в Умою туристы — чаще следующие одним из обзорных маршрутов по стране, чем выбирающие эту деревню целью путешествия.
Охочие до африканской экзотики туристы привычно выходят из джипов, местные обитатели предлагают им сделанные своими руками украшения… Бросив на Умою поверхностный взгляд, легко принять ее за одну из тех этнографических деревень, которыми напичканы территории национальных парков «Масаи-Мара» и «Самбуру». В них самобытные традиции самого сердца Африки превращаются в грубые копеечные поделки, их жители играют роль «идеальных аборигенов», развлекая туристов за скромную плату танцами и игрой на барабанах. А отработав смену, меняют традиционное одеяние на футболку и шорты и отправляются домой, в родные поселки, где жизнь, конечно, не как на Западе, но и не такая, чтобы можно было выставить ее на продажу под вывеской экзотики.
Не стоит, впрочем, обвинять их — в Африке не так много возможностей заработать, и быть «аборигеном на зарплате» — не самый тяжелый и унизительный труд. Но справедливости ради нужно заметить: те, кто живет в Умое, не из таких. Хотя деревня и зарабатывает на туристах (кроме торговли сувенирами еще одной значимой статьей дохода в ее бюджете вот уже несколько лет остается кемпинг), здесь никто не притворяется хранителем традиций. Более того, Умою населяют люди, которые порвали с традициями своего народа, — и именно это делает ее совершенно уникальной.
Даже для этнографической деревни местные слишком хорошо говорят по-английски. Нет здесь и проблемы с неграмотностью — впервой половине дня на улицах не найти детей школьного возраста, в это время все они сидят за партами. Начальными классами образование для большинства детей не ограничится. Одна из женщин рассказывает о том, что планирует, чтобы две ее дочери закончили и среднюю школу, а потом и университет, — таким будничным тоном, словно дело происходит на Восточном побережье США, а не в сельской Африке, где люди с университетскими дипломами встречаются не так часто. Особенно если речь идет о женщинах.
Но никого, кроме женщин, в Умое и нет — если не считать детей обоих полов. «Мужчинам запрещено жить в деревне, но они могут приходить в гости, при условии, что они корректно себя ведут и соблюдают установленные правила», — поясняет почтенного возраста кенийка. Ее зовут Ребекка Лолосоли, и она самая уважаемая среди жителей деревни. Ведь это она 19 лет назад основала Умою, и с тех пор члены общины раз за разом избирают ее матриархом. Избирают заслуженно: под ее руководством деревня уверенно держится на плаву в экономическом плане, хотя и это не главное. Главное, что она помогла многим женщинам самбуру взглянуть на себя другими глазами и начать жить совсем другой жизнью, оставаясь при этом самими собой.
